Историки моды возводят историю макияжа к временам античности, и даже к временам Древнего Египта. Но эти ссылки носят чисто теоретический характер ведь за эпохами, одобряющими краски и благовония, обязательно следовали периоды запретов и гонений на все украшения для лица и тела. В такие моменты одежда становилась сугубо функциональным предметом — пуритане расценивали её, как защиту от холода и нескромных взглядов, а искусственные средства для украшения лица мгновенно исчезали из обихода. Попыткой «реконструирования истории красоты» можно назвать такие стремления специалистов по стилю, потому что самостоятельной номинацией макияж стал намного позже и способствовала этому начавшаяся эпоха кино.
     Еще в XIX веке слово «мода» относилось только к костюму и интерьеру. И хотя портные и парикмахеры достигли необычайных высот в своем искусстве, образ времени никак не подчеркивался макияжем. Наоборот, естественное, без акцентов и ярких красок лицо было столь же необходимой принадлежностью благовоспитанной викторианской красавицы, как кринолин. Взамен индивидуальности в моде была безликость. Лишь те, кто не относился к «порядочному обществу» - «жрицы любви» или те, кого оно едва терпело - актрисы, могли позволить себе «увядшие на лице розы весьма не искусно заменять искусственными». И только с наступлением эры кино искусство макияжа вышло из подполья. Экран предъявил свои весьма определённые требования к гриму актёров. В отличии от театрального, где грим был сам по себе необходимостью и по технике исполнения не менялся столетиями, киногрим должен был выглядеть гораздо естественнее и тоньше - крупные планы на киноэкране в мелодраматических сюжетах нуждались в выразительных глазах, а утрированно-оживленные диалоги в подчёркнуто ярких губах. Вот здесь и возник голливудский чародей Макс Фактор, который не только изобрёл грим для кино, но и поставил на поток желание зрительниц ощущать себя звездами.

Макс Фактор

     Говоря о «Голливудском шике», Вы говорите о Max Factor, человеке, который своим гениальным творчеством создал тот образ легендарной голливудской кинозвезды, неизменный по сегодняшний день. В 2008 году вышла новая книга Фреда Бастена (бывший пиаощик компании), где автор биографии Макса Фактора, описывает победный триумф гениального изобретателя - гримёра.
     Новая книга о биографии Макса Фактора Fred E. Basten, “Max Factor: The Man Who Changed the Faces of the World”, — Фрэд Бэстен «Макс Фактор — преобразователь человеческих лиц» Arcade, 2008.

     Начинается она весьма кинематографично: Февральской ночью 1904 года двадцатисемилетний Макс Фактор с женой и тремя маленькими детьми отсиживался в лесу, боясь больше за судьбу семьи, которую он прятал пять лет, нежели снега и ветра или даже царских людей, выкрикивающих его имя. Еще несколько дней назад Макс Фактор был любимцем царской семьи, которого высоко ценили при дворе, а теперь за ним шла охота. *В этом драматическом отрывке есть ошибка: Макс Фактор бежал от «барской любви» придворного общества и от начавшихся еврейских погромов не через русский лес, а через богемский, добираясь из Карлсбада к побережью, чтобы сесть на корабль, идущий в Америку. Далее в книге Рязань названа летней резиденцией Двора и пригородом Москвы (притом, что расстояние между городами даже сейчас 176 км). Но эти неточности не имеют большого значения, поскольку служба при царском дворе — лишь пролог к удивительной жизни и карьере Макса Фактора.*
     Польский еврей, сын рабочего из Лодзи, Макс Фактор стал любимцем высшего света неслучайно: он был талантлив. Он рос в семье, где было десять детей, отцом его был рабочий с текстильной фабрики польского города Лодзь. В семь лет его отправили продавать апельсины, арахис и леденцы в холле театра. Позже он назвал это первой встречей с миром личин. В восемь лет он стал помощником аптекаря и получил начальные знания в области химии, а в девять уже был ассистентом ведущего косметолога и специалиста по парикам в Лодзи. Через четыре года у мальчика уже было достаточно опыта, чтобы перейти к берлинскому стилисту Антону и стать частью его команды. В 14 Макс Фактор переехал в Россию, чтобы работать ведущим гримером Русской Императорской оперы. В 18 лет он попал под призыв и на четыре года загремел в госпитальный корпус, где работал медбратом. «Мне не нравилось, но я многому научился», – скажет потом гений макияжа.
     В 22 года Макс Фактор открывает собственный магазин косметики в Рязани, где продаются кремы, духи, помады и парики его собственного изготовления. Однажды в Рязани остановилась театральная труппа и через несколько недель продукцию польского еврея уже знали при дворе. Работа с придворными, консультирование и изготовление косметических средств по заказу стали основным занятием молодого мастера. «Все мое время занимало индивидуальное консультирование, я показывал им, как подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки их лиц». Платили щедро, но и требовали полной отдачи. Макс Фактор передвигался с эскортом, в свой магазин выезжал все реже, и даже жениться ему пришлось тайком. За пять лет у него родилось трое детей. Тем временем в России нарастали антисемитские настроения, и Макс Фактор решил эмигрировать вслед за братом и дядей, обосновавшимися в Сент-Луисе. Но как сбежать из-под присмотра "властных" клиентов? Макс Фактор покрыл себя желтоватым гримом и пошел на прием к врачу знакомого генерала. Болезненный цвет лица убедил врача назначить лечение в Карлсбаде, куда русскую знать отсылали поправлять здоровье. Охрана сопровождала косметолога и туда, но ему удалось сбежать, встретиться с женой Эстер и тремя детьми и уйти пешком в богемские леса. Там и имел место эпизод, описанный в самом начале книги. Макс Фактор сумел вывезти семью, сохранил накопленные в России 40 000 долларов и обосновался в Штатах. Жена Макса очень скоро умерла от родов, а Макс прошел все стадии бедности и неудач, через которые полагается пройти иммигранту, но Фактор не сдавался и не терял надежду. В 1908 году он женился на соседке Дженни Кук и отправился в Калифорнию попытать счастья в новом развлечении — кинематографе. Едва открыв лавку в Голливуде, он заметил проходящих по улице «отвратительно раскрашенных людей», последовал за ними и вышел на съемочную площадку. Макс пристально всматривался в лица актеров. «Их грим состоял из странной смеси вазелина и муки, сала, крахмала, кольд-крема и красного перца. Самые изобретательные использовали тертый кирпич с вазелином, чтобы выглядеть свежее. Все это образовывало маску, которая трескалась от любого движения лицевых мускулов. Такой грим был приемлем в театре, но не в кино с его крупными планами». Макс вернулся в лавку и начал работать.
     Кино стало страстью основателя империи на всю жизнь. Он придумал лёгкий, пропускающий воздух грим, под которым во время съёмок не потела кожа. Характерно, что его первая коллекция называлась «Society Make-Up», т.е. «Светский макияж». Уточнение было необходимо, потому что всегда «просто make-up» был сценическим. Хотя макияж 30 – 40-х годов не был по-настоящему творческим. Он точно копировал условный образ героини экрана, поэтому был ухолодным и однообразным, исключая живую индивидуальность. Изобретения гениального Фактора положили начало признанию повседневного применения декоративных красок вообще. В обществе окончательно сложилось положительное отношение к макияжу: он помогал формировать модный имидж, хотя его роль рассматривалась как вспомогательная по отношению к одежде.
     Характерно, что первая коллекция декоративной косметики, которую создал М. Фактор, называлась «Society Make-Up» - «Светский макияж». Такое уточнение было необходимо, потому что до этого момента «просто make-up» был всегда сценическим. Теперь же каждая простая смертная могла получить бархатную кожу как у Джуди Гарланд или длинные ресницы как у Вивьен Ли — достаточно было воспользоваться пудрой или тушью.

     К 1914 году, в своей маленькой лаборатории, он создал легкий крем двенадцати оттенков. Его первыми клиентами из Голливуда стали Чарли Чаплин и Бастор Китон. Вскоре чародея-косметолога обнаружили и все остальные. Он создал первые искусственные ресницы — для Филлис Хэйвер, комической актрисы, мечтавшей о ролях женщин-вамп. Это был первый триумф. Потом Макс высветлил кожу Рудольфа Валентино и помог актеру избавиться от ролей темнокожих злодеев. А когда Дуглас Фербенкс пожаловался ему на то, что сильно потеет под светом софитов, Фактор создал первый крем, не пропускающий пот. И почти сразу — искусственный, кинематографический пот — смешав воду с минеральным маслом. Вторым триумфом косметолога был грим в тюбиках.

     И наконец, он решил вечную проблему губной помады, таявшей от жары. Он оставлял на верхней губе актрисы два отпечатка пальцев, выкрашенных помадой, а на нижней — один. Так появились знаменитые голливудские bee — sting lips — то есть, «губы, ужаленные пчелой».

     Особая слава досталась его парикам, которые были столь натуралистичны, что их брали в аренду для съемок, а чтобы следить за их сохранностью, Макс Фактор предложил использовать в массовках своих сыновей, которые в конце съемочного дня аккуратно их собирали и возвращали отцу на хранение. Один такой парик мог состоять из более 135 тысяч волосков, вшитых вручную. Актёры захлёбывались от восторгов, они не только приветствовали все нововведения, созданные Максом, но и просили его лично накладывать макияж перед съемками. Вскоре фирма Фактора перебралась в центр Голливуда — «в центр всего», — как говорил Макс.
     Макс Фактор (ростом 150 см, и с таким тяжелым и комичным акцентом, что сыновья не позволяли ему давать интервью) стал при жизни легендой Голливуда. Говорили, что он может наносить грим и правой рукой, и левой.
     В 1927 году Фактор предложил использовать для ногтей 2 лака - на основную часть ногтей наносить бледно-розовый лак, а на концики - белый. Изобретение является прототипом современного французского маникюра.
     В 1928 г. Макс Фактор представил панхроматический грим специально разработанный для черно-белых (ч/б) фильмов. В этом же году гениальный гример получил премию Оскар “За вклад в развитие кинематографа”.
     Но кинематограф не давал ему почивать на лаврах. По мере его развития, менялись требования к гримматериалам. Английское слово make-up, применявшиеся всегда для обозначения грима, с легкой руки сына Макса Фактора, настоявшего на том, чтобы назвать семейный магазин "House of Make-Up", стало обозначать любой макияж в принципе.

     С появлением цветного кино все его гримы потеряли всякую ценность, и он, работая уже вместе со старшим сыном, изобрел новый, более пористый крем-тон, который наносился мокрой губкой, легко ложились на кожу и были малозаметны. Они получили название «pancakes» — оладьи — за плоские коробочки, в которых они продавались. Изобретение было таким удачным, что актрисы растаскивали эти «оладушки» из гримерных для личного

     Фирма Макса Фактора вышла на международный рынок. Гордый своими успехами, он отправился в 1937 году в Германию налаживать контакты. Сразу по приезде он получил предупреждение, что будет убит, если не оставит там-то и там-то конверт с деньгами. Сумма была скромной — двести долларов. Но Макс Фактор был так потрясен всем, что увидел и услышал в Германии, что тут же вернулся домой. Через год он умер, хотя ему был всего шестьдесят один год.

В честь Макса Фактора заложена звезда на Голливудской аллее славы.

Часть 1. Продолжение следует...

Использованная литература и ссылки по теме: